Category: declaratio

Источник

[лат.- Достоинство человеческой (личности)], декларация Ватиканского II Собора о религ. свободе, т. е. о праве личности и объединений на общественную и гражданскую свободу в вопросах религии; принята на 4-й сессии Собора и утверждена папой Римским Павлом VI 7 дек. 1965 г.

История составления

В период подготовки Собора проблемы религ. свободы, взаимоотношений Римско-католической Церкви и гос-ва и отношений католич. гос-в к др. конфессиям и религиям были затронуты в 2 проектах документов. В проекте конституции «О Церкви», подготовленном богословской комиссией под рук. кард. Альфредо Оттавиани, содержалась гл. «Отношения между Церковью и государством и религиозная терпимость», в к-рой отражалась традиц. позиция католич. Церкви (гос-во не должно быть нейтральным в религ. сфере; гражданская власть обязана обеспечивать свободное исповедание гражданами католич. веры и умерять публичные проявления др. культов в той мере, в какой они, по определению католич. Церкви, «подвергают опасности вечное спасение граждан»). Одновременно в Секретариате по содействию христ. единству (далее: СХЕ) под рук. кард. Августина Беа с кон. 1960 г. готовился документ о религ. свободе, т. к. представители Всемирного Совета Церквей требовали от Римско-католической Церкви четкой позиции по этому вопросу для развития экуменического диалога. В авг. 1961 г. разработанный СХЕ и составленный Брюггским еп. Эмилем Жозефом де Смедтом проект конституции «О религиозной свободе», признававшей право каждого человека на свободу совести и обязанность гос-ва по ее защите, был направлен в Центральную подготовительную комиссию Собора.

В июне 1962 г. проекты богословской комиссии и СХЕ были одновременно рассмотрены на заседании Центральной подготовительной комиссии, во время которого произошло столкновение мнений кардиналов А. Оттавиани и А. Беа. По решению папы Римского Иоанна XXIII противоречия между 2 документами должна была разрешить смешанная комиссия, однако она так и не приступила к созданию единого текста. После окончания 1-й сессии Собора в апр. 1963 г. СХЕ был составлен новый проект документа, к-рый представлял достоинство человеческой личности как общее основание религ. свободы и прàва человека исповедовать ту религию, какую принимает его совесть. Летом того же года по настоянию богословской комиссии вопрос о религ. свободе был исключен из списка тем, предназначенных для обсуждения на следующей сессии; тем не менее в июле СХЕ удалось добиться внесения подготовленного им текста (textus prior) в проект документа «Об экуменизме».

В нач. 2-й сессии в сент. 1963 г. амер. епископы во главе с кард. Фрэнсисом Спеллманом потребовали от Генерального секретариата Собора поставить вопрос о религ. свободе в список тем для обсуждения и принять за основу текст СХЕ. Под их давлением папа Павел VI дал указание кард. А. Оттавиани и богословской комиссии вынести окончательное решение по документу о религ. свободе. Несмотря на серьезные разногласия среди членов комиссии, 11 нояб. большинством голосов текст о религ. свободе, являвшийся 5-й гл. проекта «Об экуменизме», был одобрен для рассмотрения и 19 нояб. представлен участникам Собора еп. Э. Ж. де Смедтом. Из-за развернувшихся дискуссий по проекту «Об экуменизме» тема религ. свободы затрагивалась лишь в ряде выступлений, а сам текст 5-й гл. не был принят к обсуждению.

К весне 1964 г. в СХЕ поступило 380 письменных замечаний и поправок участников Собора по содержанию 5-й гл., мн. из к-рых указывали на ее противоречие традиц. учению католич. Церкви о ее месте в гражданском обществе, на отсутствие четкого определения свободы, достоинства личности и границ принуждения в религ. вопросах. В ряде отзывов предлагалось основывать религ. свободу не на достоинстве или правах человека, а на идее независимости религ. сферы от гос. власти. По представлению кард. Ф. Спеллмана с этого периода к работе над документом был привлечен амер. теолог-иезуит Дж. К. Мюррей, к-рому с 1954 г. Верховная конгрегация Sanctum Officium запрещала публиковать статьи и исследования о религ. свободе по причине его склонности к либерализму. В апр. 1964 г. папа Павел VI согласился с предложением координационной комиссии преобразовать 5-ю гл. в отдельную декларацию, исправленный текст к-рой был разослан 27 апр. 1964 г. всем участникам Собора.

Дискуссии по проекту декларации на 3-й сессии (23-25 сент. 1964) выявили устойчивую оппозицию этому документу со стороны консервативной части Собора, представленной мн. членами Римской курии, группой соборных «интегристов» «Coetus Internationalis Patrum», а также большинством епископов Испании и Италии, негативно оценивавших провозглашение равенства в гражданских правах католич. Церкви и др. религ. общин в католич. странах. Открытую поддержку декларации выразили большинство амер. и герм. епископов (что объясняется многоконфессиональностью их стран), франц. епископы, теологи-консультанты «прогрессистского» направления. Несмотря на серьезную критику, доходившую до требований полного отказа от декларации, СХЕ продолжил под рук. еп. Э. Ж. де Смедта дальнейшую доработку текста, в к-рой вместе с Мюрреем приняли активное участие теолог-доминиканец Ив Конгар, секретарь СХЕ Йоханнес Виллебрандс, теологи П. Паван и Ж. Амер.

9 окт. 1964 г. неск. куриальных кардиналов, поддержанных личным папским теологом еп. Карло Коломбо, добились от папы Павла VI решения организовать для переработки декларации специальную комиссию, в состав к-рой были включены главные критики текста из числа соборных консерваторов, в т. ч. кард. Майкл Браун, лидер «интегристов» архиеп. Марсель Лефевр и генеральный настоятель доминиканцев А. Фернандес. Известие об этом вызвало протест со стороны 17 кардиналов – «прогрессистов», они добились от папы исключения «интегристов» из состава комиссии и оставления работы над текстом в ведении СХЕ. 27 окт. специальная комиссия одобрила новый вариант проекта декларации (textus emendatus), который 9 нояб. рассмотрела и утвердила богословская комиссия Собора. 17 нояб. он был роздан участникам Собора вместе с извещением, что его обсуждение и голосование по принятию «в целом» состоятся 19 нояб. Однако 18 нояб. «интегристы» передали в президиум Собора петицию с подписями более 200 епископов, требовавшую отмены голосования по тексту из-за краткости времени, данного на ознакомление с ним. Вопреки протесту ок. 1 тыс. епископов, желавших обсудить проект до конца 3-й сессии, папа согласился снять его с голосования.

В нач. 1965 г. СХЕ принял предложенный еп. К. Коломбо новый план документа, доработка к-рого с учетом присылаемых замечаний продолжалась под общей редакцией Мюррея. Одобренный в нач. мая координационной комиссией очередной вариант текста декларации (tex-tus reemendatus) в июне того же года был отослан участникам Собора вместе с пространными комментариями. Текст, излагавший богословскую трактовку религ. свободы и ее взаимосвязи с достоинством личности и свободой совести человека, был соотнесен с готовившимся в то же время текстом проекта пастырской конституции о Церкви в совр. мире (см. ст. Gaudium et spes), также затрагивавшим эти вопросы.

Критика проекта декларации во время его 1-го обсуждения на 4-й сессии (15-21 сент. 1965) продолжала сводиться к расплывчатости употребляемых в нем формулировок и понятий, а также к указаниям на противоречие основной идеи текста традиц. социальному учению Римских пап XIX и XX вв. 18 сент. «интегристы» подали петицию с подписями более 100 епископов, просивших дать им возможность составить документ, отражающий их понимание религ. свободы, отменив голосование по проекту, но 21 сент. c одобрения папы Павла VI дискуссии были прекращены, и общим голосованием (1997 голосов против 224) предложенный текст был принят как основа для составления окончательного варианта декларации. Из-за болезни Мюррей не смог продолжить доработку проекта с учетом сотен предложений и замечаний соборных участников, и общую редакцию текста возглавил И. Конгар. В качестве компромисса с консервативным меньшинством в 5-й редакции проекта (textus recognitus) были помещены указания на католич. Церковь как на хранительницу истинной религии, к-рую все люди обязаны искать и принять; тем не менее новая версия декларации, представленная Собору 25 окт., получила большое количество письменных замечаний и 27 окт. была отправлена для корректировки в СХЕ.

17 нояб. 6-й вариант декларации (textus denuo recognitus) был вынесен на соборное обсуждение. Ввиду непрекращающейся полемики по документу папа Павел VI распорядился добавить в преамбулу декларации фразу о сохранении «в неприкосновенности традиционного католического учения о нравственных обязанностях людей и сообществ по отношению к истинной религии и единой Церкви Христовой». 19 нояб. общее голосование приняло документ «в целом» (1954 голоса против 249), хотя число голосовавших против «интегристов», заявивших о несоответствии этой фразы общему содержанию документа, продолжало оставаться значительным. Пытаясь снизить количество отрицательных голосов при финальном голосовании, в нач. дек. папа сообщил участникам Собора о своем одобрении декларации и желании ее принятия. 7 дек. состоялось последнее голосование по декларации (2308 голосов против 70) и ее провозглашение под офиц. названием «Dignitatis humanae» (DH).

Содержание

Согласно трактовке католич. теологов (Vatican II: La liberté religieuse. P., 1967), формат декларации предполагает наличие в ней вероучительных положений, принимаемых Римско-католической Церковью (прежде всего это относится к преамбуле), однако основное ее содержание обращено не только к католикам, но и ко всему прочему человечеству.

В преамбуле утверждается истинность католич. Церкви (DH. 1), но, так же как и в конституции о Церкви «Lumen Gentium» (LG), отсутствует утверждение ее единственности (ср.: LG. 8).

В 1-й ч. декларации излагается общее (рациональное) обоснование религ. свободы, право человека на к-рую признано Собором (DH. 2). Эта свобода, заключающаяся в отсутствии к.-л. принуждения в религ. сфере со стороны власти, социальных групп или отдельных лиц, основана на достоинстве человеческой личности, т. е. заложена в самой природе человека. Человек не только вправе придерживаться уже принятых им религ. убеждений, но и может и даже обязан «искать истину в религиозных вопросах, чтобы составить себе верное и истинное суждение для совести», осуществляя поиск свободным исследованием, учительством или наставлением, общением и диалогом (DH. 3). Важнейшее место в поиске человеком истины занимает его совесть, к-рой он «воспринимает и признает веления Божественного закона» – высшей нормы человеческой жизни. Человек обязан «верно следовать своей совести во всех своих поступках, чтобы достичь Бога», и человеку нельзя препятствовать действовать по совести, особенно в религ. области, подразумевающей «внутренние добровольные и свободные акты, которыми человек направляет себя к Богу» (Ibidem). В DH не раскрывается предлагаемое учение о достоинстве человеческой личности и совести, т. к. его вероучительное изложение приводится в соответствующих разделах пастырской конституции о Церкви в совр. мире Gaudium et spes (GS. 12-17), принятой на Соборе одновременно с декларацией.

Право человека на религ. свободу в равной степени признается и за религ. общинами, существование которых необходимо в силу социальной природы как человека, так и религии (DH. 4). И для отдельной личности, и для общин критерием беспрепятственного исповедания религии выдвигается соблюдение ими справедливого общественного порядка как основополагающей части общего блага (DH. 3, 4, 7). В его пределах общины обладают правами самоуправления по собственным нормам, «публичного почитания Высшего божества», оказания различной помощи своим членам, избрания, обучения и перемещения их служителей, возведения религ. зданий и приобретения имущества. Особо оговаривается право религ. общин на миссионерскую деятельность, но указывается на недопустимость принуждения или недостойного и нечестного убеждения при распространении веры, что нарушает права др. лиц (DH. 4). Если в обществе гражданское признание получает к.-л. одна религ. община, необходимо, чтобы право на религ. свободу признавалось и соблюдалось по отношению ко всем гражданам (DH. 6). Отдельно упоминаются права семьи, где родители могут «самостоятельно определять порядок религиозного воспитания своих детей», а их нарушением признается принуждение детей «посещать уроки, не отвечающие религиозным убеждениям родителей», навязывание системы образования, полностью исключающей религ. воспитание (DH. 5).

Забота о религ. свободе возлагается на граждан, социальные группы, Церковь, проч. религ. общины и особенно на гражданскую власть, к-рая обязана законодательно защищать религ. свободы всех граждан и обеспечивать условия для выполнения этих законов (DH. 6), а также пресекать в соответствии с юридическими нормами злоупотребления в сфере религ. свободы (DH. 7). Власть не имеет права предписывать или запрещать человеку религ. акты (DH. 3), навязывать исповедание или отвержение к.-л. религии, ограничивать вхождение в религ. общины или их оставление, применять силу для уничтожения религии или чинить препятствия для верующих (DH. 6).

2-я часть декларации посвящена тому, что учение о религ. свободе коренится в Свящ. Писании, и именно на этом основании базируются общие принципы декларации (DH. 9). Документ соотносит содержащееся в Свящ. Писании и у св. отцов требование добровольности акта веры с принципом религ. свободы (DH. 10). Вслед за приведением мн. примеров из НЗ о проповеди Христа и апостолов, не принуждавших к принятию веры (DH. 11), декларация утверждает, что Церковь следует этому пути и сохраняет учение о религ. свободе, хотя в ее истории и совершались действия, противные евангельскому духу (DH. 12).

Признание права на религ. свободу за всеми людьми и религ. общинами тесно связано с требованием признания свободы Церкви – «основополагающего принципа отношений между Церковью и гражданскими властями и всем гражданским строем» (DH. 13). К благу общества относится свобода действий Церкви в той мере, в какой это требуется для спасения людей, поэтому «в человеческом обществе и перед лицом любой публичной власти Церковь отстаивает за собой свободу, будучи духовной властью, установленной Христом Господом» (Ibidem).

Эволюция католического учения о религиозной свободе

Декларация ознаменовала сближение совр. социального учения католич. Церкви с либеральной системой ценностей, отвергавшейся ею со времени Французской революции 1789-1799 гг. Впервые идея свободы человека в религ. вопросах была затронута папой Пием VI в послании «Quod aliquantulum» к епископам из франц. Национального собрания (1791), в к-ром одновременно осуждались принципы «Гражданской конституции духовенства» – свобода совести и невмешательство власти в религ. сферу (1790). В XIX в. развитие идейных течений в рамках т. н. либерального католицизма, стремившегося совместить христ. учение с общественно-политическими принципами либерализма, постоянно сталкивалось с конфронтацией со стороны Папского престола. В энциклике «Mirari vos» (1832), направленной против учения Ф. Р. де Ламенне, папа Григорий XVI связывал индифферентизм в религ. вопросах со свободой совести. Напрямую идея свободы совести и культов, а также принцип отделения Церкви от гос-ва были осуждены папой Пием IX в энциклике «Quanta cura» и в приложении к ней Syllabus errorum (1864). Отчасти эта позиция была смягчена папой Львом XIII, к-рый положительно отзывался о законодательно утвержденной в США свободе совести, но не одобрял реализацию этой модели государственно-церковных отношений в европ. странах, подтвердив осуждение индифферентизма гос-ва в отношении религии (энциклика «Immortale Dei», 1885) и принципа свободы культов (энциклика «Libertas», 1888). В целом позиция Римско-католической Церкви по вопросу религ. свободы оставалась неизменной до издания папой Иоанном XXIII энциклики «Pacem in terris» (1963), в к-рой впервые на уровне папского учительства говорилось о неотъемлемом праве человека «почитать Бога согласно благому внушению совести», а также признавалась правовая значимость Всеобщей декларации прав человека ООН (1948), провозглашающей в их числе право на свободу совести.

С т. зр. католич. теологов и разработчиков декларации, различия и даже противоречия между традиц. католич. учением о религ. свободе и положениями DH объясняются как изменением исторических и общественных факторов (секуляризация европ. гос-в, законодательное отделение Церкви от гос-ва в большинстве стран, появление тоталитарных режимов, ущемляющих фундаментальные права человека и осуществляющих антирелиг. политику, и др.), так и развитием католич. вероучения, особенно в области антропологии (выработка концепции «христианского гуманизма», в т. ч. признание высшего достоинства человеческой личности, ее прав и свободы от всякого внешнего принуждения).

Одним из важных общественно-политических следствий декларации стал добровольный отказ Римско-католической Церкви от статуса католицизма как гос. религии в ряде стран с подавляющим католич. населением, прежде всего в Испании (1978) и Италии (1978).

Ист.: Документы II Ватиканского Собора. М., 1998. С. 283-295.
Лит.: Murray J. C. The Problem of Religious Freedom // Theological Studies. Baltimore, 1964. Vol. 25. P. 503-575; idem. The Problem of Religious Freedom. Westminster, 1965; idem. Church and State at Vatican II // Theological Studies. 1966. Vol. 27. P. 585-606; La liberté religieuse: exigence spirituelle et problème politique. P., 1965; Vatican II: La liberté religieuse / Ed.: J. Hamer, Y. Congar. P., 1965; Religious Liberty: An End and a Beginning: the Declaration on Religious Freedom, an Ecumenical Discussion / Ed. by J. C. Murray. N. Y., 1966; Vatican II: La liberté religieuse: Declaration «Dignitatis humanae personae». P., 1967; Regan R. J. Conflict and Consensus: Religious Freedom and the Second Vatican Council. N. Y., 1967; Pavan P. Declaration on Religious Freedom // Commentary on the Documents of Vatican II. N. Y., 1969. Vol. 4. P. 63-86; Wiltgen R. Le Rhin se jette dans le Tibre: le Concile inconnu. P., 1973; Pelotte D. E. John Courtney Murray: Theologian in Conflict. N. Y., 1976; Lefebvre M., arch. J’accuse le Concile! Martigny, 19762; idem. Ils L’ont découronné: Du libéralisme à l’apostasie: La tragédie conciliaire. Escurolles, 1987; Gonnet D. La liberté religieuse à Vatican II: La contribution de J. C. Murray. P., 1994; Religious Liberty: Paul VI and Dignitatis Humanae: Symp. 1993, June / Ed. by J. T. Ford. Wash., 1995; Storia del Concilio Vaticano II / Dir. da G. Alberigo. Bologna, 1995-2001. 5 vol.; История II Ватиканского Собора / Под ред. Дж. Альбериго и др. Т. 1. М., 2003. С. 353-358; Т. 3. 2005. С. 348-363, 477-479, 541-544; Basile, fr. Le droit à la liberté religieuse dans la tradition de l’Église: un cas de développement doctrinal homogène par le magistère authentique. Le Barroux, 2005; Pour une conscience vive et libre: Dignitatis humanae: Une déclaration prophétique du Concile Vatican II. P., 2006.

В. В. Тюшагин

ТЕКСТ

ПАВЕЛ

ЕПИСКОП РАБРАБОВ БОЖИИХ С ОТЦАМИ СВЯТЕЙШЕГО СОБОРА НА ВЕЧНОЕ ПАМЯТОВАНИЕ

ДЕКЛАРАЦИЯ О РЕЛИГИОЗНОЙ СВОБОДЕ “DIGNITATIS HUMANAE”

О праве личности и сообществ на общественную и гражданскую свободу в вопросах религии.

§ 1

Люди в наше время всё яснее осознают достоинство человеческой личности ¹, и растёт число тех, кто требует, чтобы в своей деятельности люди обладали и пользовались собственным разумением и ответственной свободой — не по принуждению, но руководствуясь сознанием собственного долга. Они требуют также юридического ограничения гражданской власти, чтобы границы достойной свободы личности и объединений не слишком сужались. Это требование свободы в человеческом обществе прежде всего касается того, что относится к духовным благам, и в первую очередь — к свободному исповеданию религии в обществе. Внимательно учитывая эти чаяния людей и ставя себе целью заявить, в какой степени они соответствуют истине и справедливости, настоящий Ватиканский Собор исследует священное Предание и учение Церкви, извлекая из них новое, всегда согласное с древним. Поэтому Священный Собор прежде всего исповедует, что Сам Бог открыл роду человеческому путь, на котором, служа Ему, люди могут спастись во Христе и достичь блаженства. Мы веруем, что эта единая истинная религия наличествует в католической и апостольской Церкви, которой Господь Иисус поручил задание распространять её среди всех людей, говоря Апостолам: “Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам” (Мф 28, 19-20). А все люди обязаны искать истину, особенно в том, что касается Бога и Его Церкви, и, познав её, принять её и хранить.

Однако Священный Собор равным образом исповедует, что этот долг затрагивает и обязывает человеческую совесть, и что истина насаждается силойсамуйжеистины, проникающейвумыблагодаря своей сладости и вместе с тем — своей силе. Далее, поскольку религиозная свобода, которой люди требуют, чтобы исполнять обязанность поклоняться Богу, подразумевает отсутствие принуждения в гражданском обществе, она оставляет в неприкосновенности традиционное католическое учение онравственных обязанностях людей  и сообществ по отношению к истинной религиии единой Церкви Христовой. Кроме того, Священный Собор, обсуждая вопрос об этой религиозной свободе, намеревается разработать учение последних Верховных Первосвященников о неприкосновенных правах человеческой личности и о правопорядке общества.

I. ОБЩЕЕ ОБОСНОВАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ СВОБОДЫ

§ 2.

Настоящий Ватиканский Собор заявляет, что человеческая личность имеет право на религиозную свободу. Эта свобода состоит в том, что все люди должны быть свободны от принуждения со стороны как отдельных лиц, так и социальных групп, а также какой бы то ни было человеческой власти, дабы благодаря этому в религиозных вопросах никого не заставляли действовать против своей совести и не препятствовали действовать в должных пределах согласно своей совести: как в частной, так и в общественной жизни, как в одиночку, так и в сообществе с другими людьми. Кроме того, Собор заявляет, что право на религиозную свободу действительно зиждится на том достоинстве человеческой личности, которое познаётся и Словом Божиим, данным в Откровении, и самим разумом. 2 Это право человеческой личности на религиозную свободу в общественном правопорядке должно признаваться таким образом, чтобы оно стало гражданским правом. Соответственно человеческому достоинству сама природа людей, являющихся личностями, то есть одарённых разумом и свободной волей, а потому и наделённых личной ответственностью, побуждает и нравственно обязывает всех и каждого из них искать истину, и прежде всего ту, которая относится к религии. Они обязаны также держаться познанной истины и строить всю свою жизнь согласно требованиям этой истины. Однако исполнить это обязательство соответственно своей собственной природе люди могут лишь в том случае, если они обладают психологической свободой и вместе с тем свободой от всякого внешнего принуждения. Следовательно, право на религиозную свободу коренится не в субъективном расположении личности, но в самой её природе. Поэтому право на свободу от принуждения продолжает существовать и для тех, кто не исполняет обязанность искать истину и держаться eё; и препятствовать осуществлению этого права нельзя, если сохраняется справедливый общественный порядок.

§ 3.

Всё это предстанет ещё яснее, если учесть, что высшая норма человеческой жизни есть сам Божественный закон, вечный, объективный и универсальный, посредством которого Бог, исполняя Свой замысел премудрости и любви, распоряжается, руководит и управляет всем миром и путями человеческого общества. Бог приобщает человека этому Своему закону, чтобы человек по благому распоряжению Божественного провидения мог всё более и более познавать неизменную истину. 3 Поэтому каждый обязан и вправе искать истину в религиозных вопросах, чтобы мудро составить себе верное и истинное суждение для совести, прибегая к соответствующим средствам. Но истину следует искать так, как это подобает человеческой личности и её социальной природе, то есть посредством свободного исследования, учительства или наставления, общения и диалога. Такими путями одни люди излагают другим ту истину, которую они нашли (или полагают, что нашли), чтобы оказать друг другу взаимную помощь в поисках истины; познанной же истины следует твёрдо держаться по личному согласию.

Человек воспринимает и признаёт веления Божественного закона своей совестью; он обязан верно следовать ей во всех своих поступках, чтобы достичь Бога как своей цели. Поэтому нельзя принуждать его действовать против своей совести. Но нельзя и препятствовать ему действовать согласно своей совести, особенно в религиозных вопросах. Ибо исповедание религии по самой сути своей заключается прежде всего во внутренних добровольных и свободных актах, которыми человек прямо направляет себя к Богу, а такие акты власть сугубо человеческая не может ни предписать, ни запретить. 4 Но сама социальная природа человека требует того, чтобы он мог внешне выражать эти внутренние религиозные акты, общаться с другими в области религии, исповедовать свою религию в общине.

Поэтому человеческой личности и самому порядку, установленному Богом для людей, наносится оскорбление, когда человеку запрещают свободно исповедовать религию в обществе, если при этом он не нарушает справедливый общественный порядок.

Кроме того, религиозные акты, в которых люди в частном или общественном порядке устремляются к Богу по внутреннему решению, по природе своей превосходят земной и временный порядок вещей. Поэтому гражданская власть, которой свойственно заботиться об общем временном благе, должна признавать религиозную жизнь граждан и содействовать ей. Но следует сказать, что эта власть преступает свои пределы, если она присваивает себе право руководить религиозными актами или препятствовать им.

§ 4.

Свободу, или неподверженность принуждению в религиозных вопросах, принадлежащуюотдельнымлицам, следует признавать за ними и в томслучае, если они действуют совместно: ведь религиозные общины необходимы по социальной природе как человека, так и самуй религии.

Потому, если только не будут нарушаться справедливые требования общественного порядка, этим общинам по праву полагается свобода, чтобы они могли управляться согласно своим собственным нормам, публично почитать Высшее божество, помогать своим членам вести религиозную жизнь и поддерживать их своим учением, содействовать тем учреждениям, в которых их члены сотрудничают ради того, чтобы устроить свою жизнь согласно своим религиозным принципам.

Религиозным общинам принадлежит также право на то, чтобы гражданская власть посредством законодательных или административных мер не препятствовала им в избрании, воспитании, назначении и перемещении их служителей, в общении с религиозными властями и общинами, находящимися в других странах мира, в возведении религиозных зданий, а также в приобретении и использовании соответствующего имущества.

Религиозные общины имеют также право беспрепятственно учить своей вере и исповедовать её открыто, устно и письменно. Однако в деле распространения веры и установления религиозных обычаев всегда следует воздерживаться от всякого рода действий, которые походят на принуждение либо недостойное или нечестное убеждение, особенно в том случае, когда речь идёт о людях малообразованных или обездоленных. Такой образ действий нужно считать злоупотреблением своим правом и нарушением права других лиц.

Кроме того, религиозная свобода предполагает, что религиозным общинам не запрещают свободно проявлять особую силу своего вероучения в деле устроения общества и оживотворения всей человеческой деятельности. Наконец, в социальной природе человека и в самуй сути религии коренится право, в силу которого люди, движимые своим религиозным чувством, могут свободно устраивать собрания или учреждать воспитательные, культурные, благотворительные и общественные объединения.

§ 5.

Поскольку каждая семья является обществом, обладающим собственным и исконным правом, ей принадлежит и право свободно устраивать свою домашнюю религиозную жизнь под руководством родителей. Последним же принадлежит право определять порядок религиозного воспитания своих детей согласно своим религиозным убеждениям. Поэтому гражданская власть должна признать за родителями право по-настоящему свободно выбирать школы либо иные средства воспитания, и за эту свободу выбора на них не должно возлагаться несправедливое бремя — ни прямо, ни косвенно. Кроме того, права родителей нарушаются, если детей принуждают посещать уроки, не отвечающие религиозным убеждениям родителей, и если навязывается один-единственный порядок образования, полностью исключающий религиозное воспитание.

§ 6.

Поскольку благо всего общества, то есть совокупность тех условий общественной жизни, благодаря которым люди могут полнее и легче достичь совершенства, состоит прежде всего в охране прав и обязанностей человеческой личности, 5 забота о праве на религиозную свободу возлагается на граждан, на социальные группы, на гражданские власти, на Церковь и прочие религиозные общины в порядке, свойственном каждому или каждой из них, в зависимости от их обязанностей по отношению к общему благу.

На всякую гражданскую власть возлагается первостепенная обязанность: охранять и поддерживать неприкосновенные права человека. 6 Поэтому гражданская власть должна взять на себя действенную защиту религиозной свободы всех граждан справедливыми законами и другими подходящими средствами, а также обеспечить условия, благоприятствующие развитию религиознойжизни, чтобы граждане действительно могли пользоваться своими правами в области религии и исполнять свои религиозные обязанности, а само общество пользовалось благами справедливости и мира, проистекающими из верности людей Богу и Его святой воле. 7

Если с учётом особых условий, в которых живут те или иные народы, в общественном правопорядке уделяется особое гражданское признание какой-то одной религиозной общине, то необходимо, чтобы вместе с тем право на религиозную свободу признавалось за всеми гражданами и религиозными общинами и при этом соблюдалось.

Наконец, гражданская власть должна следить за тем, чтобы юридическое равенство граждан, само по себе относящееся к общественному благу, никогда не нарушалось на религиозных основаниях — ни открыто, ни тайно — и чтобыникто из граждан не подвергался дискриминации.

Из этого следует, что гражданской власти не позволяется силой, угрозами или иными средствами навязывать гражданам исповедание или отвержение той или иной религии или запрещать кому-либо вступать в ту или иную религиозную общину или оставлять её. Тем более противно воле Божией и священным правам личности и человечества поступают тогда, когда каким бы то ни было образом применяют силу, чтобы уничтожить религию или препятствовать ей — будь то во всём роде человеческом, будь то в какой-либо отдельной стране, будь то в определённой группе людей.

§ 7.

Право на религиозную свободу осуществляется в человеческом обществе, и потому пользование этим правом подчиняется неким нормам, им руководящим.

Пользуясь любой свободой, необходимо соблюдать нравственный принцип личной и социальной ответственности: в осуществлении своих прав отдельные люди и социальные группы по нравственному закону обязаны считаться и с правами других лиц, и со своими обязанностями по отношению к другим лицам, и со всеобщим благом. Со всеми нужно поступать справедливо и гуманно.

Кроме того, гражданское общество имеет право защищать себя от злоупотреблений, которые могут возникнуть под предлогом религиозной свободы, и потому обеспечение такой защиты является делом прежде всего гражданской власти. Однако это должно происходить не по произволу или при несправедливой поддержке какой-либо одной стороны, но согласно юридическим нормам, сообразным с объективным нравственным порядком, каковые нормы требуются для подлинной защиты прав в интересах всех граждан и их мирного сосуществования, а также для достаточной заботы о том достойном общественном мире, каковым является правильная совместная жизнь в истинной справедливости, равно как и для должной охраны общественной нравственности. Всё это составляет основополагающую часть общего блага и называется общественным порядком. В остальном следует соблюдать в обществе принцип полной свободы, по которому за человеком нужно признавать как можно больше свободы, и ограничивать её лишь тогда и настолько, когда и насколько это будет необходимо.

§ 8.

В нашу эпоху на людей в силу разных причин оказывается давление, и они рискуют лишиться способности выносить свободное личное суждение. Но, с другой стороны, кажется, что многие склоняются к тому, чтобы под видом свободы отвергнуть всякое подчинение и ни во что не ставить должное послушание.

Поэтому настоящий Ватиканский Собор призывает всех — а особенно тех, кто заботится о воспитании других — стараться воспитывать таких людей, которые, подчиняясь нравственному порядку, повиновались бы законной власти и любили настоящую свободу, то есть таких людей, которые могли бы в свете истины выносить своё собственное суждение о вещах, совершать свои действия с чувством ответственности и стремиться к тому, что истинно и справедливо, охотно сотрудничая в этом с другими.

Таким образом, религиозная свобода тоже должна направляться и вести к тому, чтобы люди, исполняя свои обязанности в общественной жизни, действовали с большей ответственностью.

II. РЕЛИГИОЗНАЯ СВОБОДА В СВЕТЕ ОТКРОВЕНИЯ

§ 9.

То, что настоящий Ватиканский Собор заявляет о праве человека на религиозную свободу, основывается на достоинстве личности, требования которой полнее открываются человеческому уму благодаря многовековому опыту. Мало того: это учение о свободе коренится в Божественном Откровении, и поэтому христианам тем более следует свято хранить его. Ибо, хотя Откровение прямо не утверждает право на свободу от внешнего принуждения в вопросах религии, тем не менее оно раскрывает достоинство человеческой личности во всей его полноте, показывает уважение Христа к свободе человека по отношению к обязанности верить Слову Божию, и учит нас тому духу, который ученики такого Учителя должны распознавать и проявлять во всём. Всё это проливает свет на те общие принципы, на которых основывается учение настоящей Декларации о религиозной свободе. И, прежде всего, религиозная свобода в обществе вполне согласуется со свободой акта христианской веры.

§ 10.

Одно из главных положений католического вероучения, содержащееся в Слове Божием и постоянно проповедуемое Отцами, 8 заключается в том, что человек должен отвечать Богу верой добровольно; поэтому никого нельзя принуждать к принятию веры. 9 Ведь акт веры по самой своей природе доброволен, поскольку человек, искуплённый Христом Спасителем и призванный к усыновлению через Иисуса Христа, 10 может придти к Богу, Который открывается человеку, лишь в том случае, если он сам, привлекаемый Отцом, 11 окажет Богу разумное и свободное послушание веры. Потому, если в вопросах религии не допускать никакого принуждения со стороны людей, это будет вполне согласно с природой веры. А значит, принцип религиозной свободы немало способствует поддержанию такого положения вещей, при котором люди могут быть легко призваны к христианской вере, добровольно принять её и деятельно исповедовать её во всём строе своей жизни.

§ 11.

Бог призывает людей служить Ему в духе и в истине, а потому они принимают обязательство в своей совести, но не испытывают принуждения. Ведь Бог учитывает достоинство созданной Им человеческой личности, которая должна руководствоваться собственным суждением и пользоваться свободой. Высшим образом это проявилось в Иисусе Христе, в Котором Бог совершенно открыл Самого Себя и Свои пути. Ибо Христос, Учитель и Господь наш, 12 кроткий и смиренный сердцем, 13 терпеливо привлекал и призывал к Себе учеников. 14 Чудесами же Он словно бы подкреплял и подтверждал Свою проповедь, чтобы пробудить и укрепить веру слушающих Его, но не с целью их принудить. 15 Правда, Он упрекал за неверие слушающих Его, но при этом предоставил Богу совершить наказание в Судный день. 16 Посылая Апостолов в мир, Он сказал им: “Кто будет веровать и креститься, спасён будет; а кто не будет веровать, осуждён будет” (Мк 16, 16). Но, признавая, что с пшеницей были посеяны плевелы, ОнСам повелел оставить расти вместе и то, и другое вплоть до жатвы, которая будет при кончине века сего. 17 Не желая быть политическим Мессией, господствующим силою, 18 Он предпочёл называться Сыном Человеческим, пришедшим, “чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих” (Мк 10, 45). Он явил Себя совершенным Рабом Божиим, 19Который “трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит” (Мф 12, 20). Он признал гражданскую власть и её права, повелев платить подать кесарю, но при этом ясно напомнил о том, что высшие права Божии должнысоблюдаться: “итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу” (Мф 22, 21). Наконец, исполняя на кресте дело искупления, чтобыприобрести людям спасение и истинную свободу, Он завершил Своё Откровение. Ибо, хотя Он и свидетельствовал об истине, 20 но не хотел силой навязывать её тем, кто ей противится Ведь Царство не мечом отстаивают, 21 но утверждают свидетельствованием и слушанием истины, и возрастает оно благодаря той любви, которой Христос, вознесённый на кресте, привлекает людей к Себе. 22

Апостолы, наученные словом и примером Христа, следовали тем же путём. Уже с самых первых времён существования Церкви ученики Христа трудились ради того, чтобы люди обратились к исповеданию Христа Господом не по принуждению, не через ухищрения, недостойные Евангелия, но прежде всего силою Слова Божия. 23 С дерзновением они возвещали всем замысел Бога Спасителя, “Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины” (1 Тим 2, 4). Но в тоже время они уважали слабых, даже если они жили в заблуждении, показывая этим, что “каждый из нас за себя даст отчёт Богу” (Рим 14, 12)24 и обязан повиноваться только своей собственной совести. ПодобноХристу, Апостолывсегда стремились свидетельствовать об истине Божией, с немалой отвагой говоря перед народом и правителями “слово Божие с дерзновением” (Деян 4, 31).25 Ибо с твёрдой верой они держались того, что само Евангелие есть сила Божия ко спасению всякому верующему. 26 Поэтому, отвергнув все “плотские оружия”,27 следуя Христову примеру кротости и смирения, они проповедовали Слово Божие, полностью уповая на то, что Божественной силой этого Слова можно ниспровергнуть силы, враждебные Богу, 28 и привести людей к вере во Христа и к послушанию Ему. 29 Как Учитель, так и Апостолы признавали законную гражданскую власть: “Ибо нет власти не от Бога”, учит Апостол, и потому повелевает: “Всякая душа да будет покорна высшим властям; … противящийся власти противится Божию установлению” (Рим 13, 1-2).30 Но в то же время они не страшились противоречить публичной власти, противящейся святой воле Божией: “должно повиноваться больше Богу, нежели человекам” (Деян 5, 29).31 Этим путём следовало бесчисленное множество мучеников и верующих во все века и по всему миру.

§ 12.

Поэтому Церковь, верная евангельской истине, следует путём Христа и Апостолов, когда она признаёт, что принцип религиозной свободы согласуется с достоинством человека и с Божиим Откровением, и содействует этой свободе. Это учение, принятое от Христа и Апостолов, Церковь сохраняла и передавала в течение долгого времени. И, хотя нажизни Народа Божия, странствующего через превратности человеческой истории, подчас сказывается образ действий, не сообразный с евангельским духом и даже противный ему, всё же всегда оставалось в силе учение Церкви о том, что никого нельзя принуждать к вере. Евангельская закваска очень долго действовала в умах людей и немало способствовала тому, чтобы с течением времени люди основательнее признали достоинство человеческой личности и у них вызрело убеждение, что личность в обществе должна оставаться свободной от всякого человеческого принуждения в религиозных вопросах.

§ 13.

Из того, что относится ко благу Церкви, да и самого земного града, из того, что всегда и всюду следует охранять и защищать от всякого посягательства, наивысшей ценностью является, несомненно, возможность Церкви обладать такой свободой действий, какой требует забота о спасении людей. 32 Ибо это та священная свобода, которой Единородный Сын Божий наделил Церковь, приобретённую Им Своей кровью. Она в такой степени свойственна Церкви, что тот, кто оспаривает её, поступает против воли Божией. Свобода Церкви — это основополагающий принцип отношений между Церковью и гражданскими властями и всем гражданским строем. В человеческом обществе и перед лицом любой публичной власти Церковь отстаивает за собой свободу, будучи духовной властью, установленной Христом Господом, на которую по Божественной заповеди возложена обязанность идти по всему миру и проповедовать Евангелие всему творению. 33 Церковь отстаивает за собой свободу также и потому, что она — ещё и сообщество людей, имеющих право жить в гражданском обществе по заповедям христианской веры. 34

Однако лишь в том случае, если принцип религиозной свободы не только провозглашается на словах, не только ограждается законами, но и честно воплощается в жизнь, Церковь получает устойчивое юридическое и фактическое условие независимости, необходимой в осуществлении Божественной миссии — независимости в обществе, которой церковные власти требовали всё более и более настоятельно. 35 В то же время верные Христу, как и прочие люди, обладают гражданским правом на то, чтобы им не препятствовали жить согласно их совести. Итак, существует согласие между свободой Церкви и той религиозной свободой, которую необходимо признать как право за всеми людьми и общинами и оградить правопорядком.

§ 14.

Чтобы повиноваться Божественной заповеди: “Научите все народы” (Мф 28, 19), Католическая Церковь должна, не жалея усилий, трудиться ради того, “чтобы слово Господне распространялось и прославлялось” (2 Фес 3, 1). Поэтому Церковь настоятельно просит своих детей “прежде всего … совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, … ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины” (1 Тим 2, 1-4). А верные Христу, чтобы воспитать свою совесть, должны глубоко внимать святому и твёрдому вероучению Церкви. 36 Ибо по воле Христовой Католическая Церковь — наставница в истине, и обязанность её — возвещать ту Истину, Которая есть Христос, аутентично учить ей и вместе с тем своей властью провозглашать и утверждать нравственные принципы, проистекающие из самой человеческой природы. Кроме того, пусть христиане, мудро обращаясь с теми, кто находится вне Церкви, стремятся “в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины” (2 Кор 6, 6-7) распространять свет жизни со всей смелостью37 и с апостольским дерзновением, даже до пролития собственной крови.

Ведь на ученика возложена важная обязанность по отношению ко Христу Учителю: всё полнее познавать принятую от Него истину, верно возвещать и храбро защищать её, не прибегая к средствам, противным духу Евангелия. Но любовь Христова вместе с тем побуждает его с любовью, благоразумием и терпением относиться к людям, заблуждающимся относительно веры или не знающим о ней. 38 Поэтому нужно принимать во внимание и долг перед Христом, Словом животворящим, Которого необходимо проповедовать, и права человеческой личности, и меру благодати, которой Бог через Христа наделил человека, призванного добровольно принять и исповедовать веру.

§ 15.

Итак, вполне очевидно, что в нашу эпоху люди желают иметь возможность свободно исповедовать религию в частном и публичном порядке. Более того: религиозная свобода уже провозглашена в большинстве Конституций и торжественно признаётся международными документами. 39

Однако существуют и такие режимы, при которых — даже если свобода религиозного культа признаётся в их Конституции — сами гражданские власти всё же пытаются отвратить граждан от исповедания религии и сделать жизнь религиозных общин весьма затруднительной и опасной.

С радостью приветствуя благоприятные признаки нашего времени, но с горечью заявляя об этих прискорбных фактах, Священный Собор призывает католиков и настоятельно просит всех людей тщательно подумать над тем, как необходима религиозная свобода, особенно при нынешнем положении человеческой семьи.

Ибо очевидно, что все народы всё крепче сплачиваются воедино, что отношения между людьми, различными по своей культуре и религии, становятся всё теснее и что, наконец, возрастает сознание личной ответственности каждого человека.

Поэтому для того, чтобы в роде человеческом установились и укрепились мирные отношения и согласие, требуется, чтобы религиозная свобода была повсюду ограждена действенной юридической защитой и чтобы соблюдались высшие обязанности и права людей, позволяющие им свободно вести религиозную жизнь в обществе.

Да сотворит Бог и Отец всех так, чтобы человеческая семья, тщательно соблюдая принцип религиозной свободы в обществе, через благодать Христову и силу Святого Духа была приведена к высшей и вечной свободе славыдетей Божиих (ср. Рим 8, 21).

Всё, что провозглашено в этой Декларации — и в целом, и по отдельности — было угодно Отцам Святейшего Собора. Апостольской властью, данной Нам Христом, Мы вместе с Достопочтенными Отцами утверждаем, решаем и постановляем это во Святом Духе и повелеваем обнародовать во славу Божию то, что было постановлено на Соборе.

Рим, у Св. Петра, 7 декабря 1965 г.

Я, ПАВЕЛ, Епископ Католической Церкви

Следуют подписи Отцов

Декларация, обнародованная 7 декабря 1965 года на закрытии Собора, прошла долгий и сложный путь и была предметом борьбы и противостояния, так как она касается возможности диалога между католической мыслью и современными умонастроениями. Следуя Иисусу, который предлагал, но не навязывал, документ провозглашает правообязанность не только для католической Церкви, но и для всякой религиозной группы осуществлять свою свободу, в том числе и религиозную, не принуждая ни отдельных людей, ни социальные группы. Это – свобода личности в выборе религии и её право поступать в соответствии со своей совестью, поскольку никто не может совершать насилие или принуждать совесть ближнего, даже перед лицом объективной истины.

Примечания

1 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Pacem in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), р. 279; там же, р. 265; Пий XII, Выступление по радио, 24 дек. 1944: AAS 37 (1945), р. 14.

2 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Pacem in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), рр. 260-261; Пий XII, Выступление по радио, 24 дек. 1942: AAS 35 (1943), р. 19; Пий XI, Энцикл. письмо Mit brennender Sorge, 14 марта 1937: ААS 29 (1937), р. 160; Лев XIII, Энцикл. письмо Libertas praestantissimum, 20 июня 1888: Acta Leonis XIII, 8 (1888), рр. 237-238.

3 Ср. Св. Фома, Сумма теол., I-я II-й, вопр. 91, ст. 1; вопр. 93, стт. 1-2.

4 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Pacem in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), p. 270; Павел VI, Выступление по радио, 22 дек. 1964: AAS 57 (1965), рр. 181-182; Св. Фома, Сумма теол., I-я II-й , вопр. 91, ст. 4.

5 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Mater et Magistra, 15 мая 1961: AAS 53 (1961), р. 417; он же, Энцикл. письмо Pacem in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), р. 273.

6 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Расеm in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), рр. 273-274; Пий XII, Выступление по радио, 1 июня 1941: AAS 33 (1941), р. 200.

7 Ср. Лев XIII, Энцикл. письмо Immortale Dei, 1 ноября 1885: ASS 18 (1885), р. 161.

8 Ср. Лактанций, Божественные установления, кн. V. 19: CSEL 19, р. 463-464, 465; PL 6, 614 и 616 (гл. 20); Св. Амвросий, Послание к имп. Валентиниану, Посл. 21: PL 16, 1005; Св. Августин, Против соч. Петилиана, 2. 83: PL 43, 315 = CSEL 52, р. 112; он же, Посл. 23: PL 33, 98; он же, Посл. 34: РL 33, 132; он же, Посл. 35: PL 33, 135; Св. Григорий Великий, Послание к Виргилию и Теодору, епископам Массилии Галльской (Марселя), Реестр посланий I. 45: MGH Посл. 1, р. 72; PL 77, 510-511 (кн. 1, посл. 47); он же, Послание к Иоанну, епископу Константинопольскому, Реестр посланий III. 52: MGH Посл. 1, р. 210; PL 77, 649 (кн. III, посл. 53); IV Толед. Собор, кан. 57: Mansi 10, 633; Климент III: Х., V. 6. 9: изд Friedberg, стлб. 774; Иннокентий III, Послание к Архиепископу Арлезианскому (Арльскому), Х., III. 42. 3: изд. Friedberg, стлб. 646.

9 Ср. ККП 1917, кан. 1351; Пий XII, Обращение к прелатам, аудиторам и прочим служащим и сотрудникам Суда “Рота Романа”, 6 окт. 1946: AAS 38 (1946), р. 394; он же, Энцикл. письмо Mystici Corporis, 29 июня 1943: АAS 35 (1943), р 243.

10 Ср. Еф 1, 5.

11 Ср. Ин 6, 44.

12 Ср. Ин 13, 13.

13 Ср. Мф 11, 29.

14 Ср. Мф 11, 28-30; Ин 6, 67-68.

15 Ср. Мф 9, 28-29; Мк 9, 23-24; 6, 5-6; Павел VI, Энцикл. письмо Ecclesiam
suam, 6 авг. 1964: AAS 56 (1964), рр. 642-643.

16 Ср. Мф 11, 20-24; Рим 12, 19-20; 2 Фес 1, 8.

17 Ср. Мф 13, 30. 40-42.

18 Ср. Мф 4, 8-10; Ин 6, 15.

19 Ср. Ис 42, 1-4.

20 Ср. Ин 18, 37.

21 Ср. Мф 26, 51-53; Ин 18, 36.

22 Ср. Ин 12, 32.

23 Ср. 1 Кор 2, 3-5; 1 Фес 2, 3-5.

24 Ср. Рим 14, 1-23; 1 Кор 8, 9-13; 10, 23-33.

25 Ср. Еф 6, 19-20.

26 Ср. Рим 1, 16.

27 Ср. 2 Кор 10, 4; 1 Фес 5, 8-9.

28 Ср. Еф 6, 11-17. 29 Ср. 2 Кор 10, 3-5.

30 Ср. 1 Пет 2, 13-17.

31 Ср. Деян 4, 19-20.

32 Ср. Лев XIII, Письмо Officio sanctissimo, 22 дек. 1887: ASS 20 (1887), р. 269; он же, Письмо Ех litteris, 7 апр. 1887: ASS 19 (1886), р. 465.

33 Ср. Мк 16, 15; Мф 28, 18-20; Пий XII, Энцикл. письмо Summi Pontificatus, 20 окт. 1939: AAS 31 (1939), рр. 445-446.

34 Ср. Пий XI, Письмо Firmissimam constantiam, 28 марта 1937: AAS 29 (1937), р. 196.

35 Ср. Пий XII, Речь Ciriesce, 6 дек. 1953: AAS 45 (1953), р. 802.

36 Ср. Пий XII, Выступление по радио, 23 марта 1952: AAS 44 (1952), рp. 270-278.

37 Ср. Деян 4, 29.

38 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Pacem in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), рр. 299-300.

39 Ср. Иоанн XXIII, Энцикл. письмо Pacem in terris, 11 апр. 1963: AAS 55 (1963), рр. 295-296.